Невеста по наследству [Отчаянное счастье] - Ирина Мельникова

— Оленька, — граф взял ее за руку и слегка сжал, — эти не совсем приятные события позволили нам встретиться вновь. И я смею тебя заверить, как бы сильно ни хотелось Сергею отомстить, он не ищет собственной смерти и тем более смерти твоей дочери. Он смелый и честный человек и не допустит, чтобы в его присутствии кто-то, хотя бы взглядом, обидел женщину, тем более его невесту.

— Ты думаешь, что он, несмотря ни на что, считает Настю своей невестой?

— Мой брат бывает вспыльчивым, но никогда — жестоким. Допускаю, что какие-то слова твоей дочери могли его вывести из себя, но скоро он одумается, признается ей во всем, и, возможно, уже завтра все проблемы разрешатся сами собой. В душе он очень хороший человек, Оленька, и не причинит твоей дочери никакого вреда.

— Как ты не понимаешь, — Меркушева попробовала отнять свою руку, но мужские пальцы только сильнее сжали ее, и она на время отказалась от попыток освободиться. — Он уже изрядно навредил Насте. Путешествие вдвоем, без слуг, а потом эта… — женщина перевела дух, — эта ночь вместе! Он же безнадежно скомпрометировал ее!

— Твоя дочь — взрослая девушка, и, надеюсь, у нее есть голова на плечах. Согласись, было бы во много раз хуже, если бы она уехала одна. Сейчас она под защитой Сергея, и, как я смею подозревать, не только гнев заставил его пойти на подобное сумасбродство. Не в его характере ходить вокруг да около, а тут вдруг решается на обман, называется чужим именем… Мне это кажется весьма странным. Даже ради больших денег он ни за что бы не позволил себе совершить бесчестный поступок. Поэтому вывод один, — Андрей неожиданно привлек Ольгу к себе и прошептал едва слышно:

— Мой брат влюбился в твою дочь, и если она хотя бы немного похожа на тебя, то я несказанно ему завидую.

Ольга Ивановна попыталась отстраниться, но Андрей еще крепче стиснул ее в своих объятиях и прижался губами к ее приоткрытому от неожиданности рту. Женщина вздрогнула, напряглась и изо всех сил оттолкнула его от себя.

— Не смей подходить ко мне! — Она отскочила к кровати, подхватила шаль, которую сбросила перед тем, как надеть халат, и вновь накинула ее на плечи, словно пыталась тем самым спастись от прикосновения мужских рук.

— Но, Оленька, — растерянно произнес Андрей, — я не хотел обидеть тебя. Мы с тобой взрослые люди, к тому же любили когда-то друг друга. И вполне объяснимо, что мне вновь захотелось поцеловать тебя.

— Уходи немедленно! — Ольга Ивановна попыталась обойти Ратманова, но он молча заступил ей дорогу, потом решительно взял ее за руку, подвел к кровати и приказал:

— Сядь и выслушай меня. — Он опустился рядом с ней на покрывало и усмехнулся ее очевидной попытке отодвинуться от него. — Не бойся, ничего дурного в мыслях я не держу, и, честно говоря, большего вреда, чем тот, который мы нанесли друг другу два десятка лет назад, уже никому из нас не причинишь.

— Ты сам во всем виноват! — прошептала Меркушева и почувствовала, что вот-вот заплачет. Она поспешно вытащила из кармана халата носовой платок, и это тоже не укрылось от глаз ее неожиданного визитера.

— Давай сегодня обойдемся без упреков! Ведь ты не захотела даже выслушать меня, не пожелала встретиться, когда я умолял тебя об этом. Почему ты поверила пустоголовой обезьяне, которая стремилась выскочить за меня во что бы то ни стало? И, как ты знаешь, она в этом весьма преуспела, потому что знала тебя как облупленную! Ольга, — Андрей опять взял ее за руку, — неужели ты до сих пор не поняла, что Варвара преследовала всего лишь корыстные цели и весьма ловко обвела нас с тобой вокруг пальца? Я запомнил твои сегодняшние слова о грязных слухах. Но ты, очевидно, забыла о том, что именно они разбили нашу любовь. Так неужели мы помешаем двум молодым людям разобраться во всем самостоятельно и позволим сплетникам поломать им жизнь?

— Андрей, — Ольга Ивановна накрыла его руку своей и смело посмотрела ему в глаза, — прошлое уже не вернуть. Не стоит бередить старые раны. Я знаю, что тебе надо скоро вновь жениться, чтобы не прозевать наследство. Поэтому забудем все, что было! Не тревожь ни себя, ни меня воспоминаниями, отправляйся спать, а завтра поутру решим, продолжать ли нам погоню дальше или оставить все в божьей воле.

— Но ты опять обманываешь и себя и меня! — вскрикнул Андрей чуть ли не в полный голос и, уже не обращая внимания на ее сопротивление, притянул женщину к себе и принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею. И когда она, тихо простонав что-то в ответ, закинула ему руки за шею, припал жадным ртом к ее губам, таким же горячим и податливым, как в далекой юности…

Наконец они оторвались друг от друга, и граф, прижимая голову женщины к своей груди, ласково прошептал:

— Хочешь — верь, хочешь — не верь, но все эти годы я продолжал любить тебя без всякой надежды на встречу. Я ведь знал, что ты уехала вместе с мужем в этот богом забытый Красноярск, — он горько усмехнулся. — В день вашей свадьбы я напился до положения риз и хотел застрелиться. Но Сережка, ему тогда было лет девять-десять, выследил меня, позвал на помощь моего камердинера, и тот, помнишь Гришку, скрутил меня в два счета и привез в охотничий домик, где неделю они вдвоем возились со мной, насильно кормили и поили, пока я полностью не очухался. Поэтому я ни за что не поверю, чтобы Сергей решился на этот побег из-за каких-то низких побуждений.

— Возможно, ты прав, — впервые за этот вечер согласилась Ольга Ивановна. — Моя Настя тоже не из тех барышень, которые очертя голову бросаются в приключения. Я плохо помню твоего брата, но все твердят, что он очень привлекателен. Вероятно, это могло сыграть определенную роль, но только не в случае с Настей. Она достаточно умна, чтобы клюнуть только на смазливую физиономию.

— Слава богу! Наконец ты что-то поняла! — вздохнул с облегчением Андрей, быстро поцеловал женщину в губы и едва слышно прошептал:

— Давай теперь поговорим о нас с тобой. Расскажи, как ты жила все эти годы. Вспоминала ли меня?

— Поначалу вспоминала, чуть ли не поминутно ревела белугой и потому замужество восприняла лишь как средство забыть тебя. И мне это почти удалось, — Ольга все-таки не удержалась и всхлипнула. — Костя был замечательным человеком — ласковым, добрым и очень внимательным. Я сразу же рассказала ему о тебе, и, поверь, он ни разу ни в чем меня не упрекнул. И только теперь я понимаю, скольких трудов ему стоило выносить мои капризы, дурное настроение, мое нежелание видеть его. Костя справился со всем этим и даже заставил меня полюбить его, да так, что, когда он погиб, я не хотела больше жить… И только Настя удержала меня на этом свете. — Уже не стесняясь, она промокнула глаза и нос платком и с непонятной для нее самой робостью спросила: